БисерА

Сценарий фильма создавался на основе книги ирландского инженера и охотника Паттерсона, который лично подстрелил обоих людоедов, терроризирующих рабочих во время строительства железной дороги в Кении, из Момбасы в Найроби. Да так, что строительство в один прекрасный момент стало полностью, люди разбежались, лагеря опустели – именно так, как это и показано в фильме.

Когда речь заходит о львах, толпа полузнаек спешит поделиться грандиозными познаниями о том, то у львов-де охотятся только львицы. Чушь, конечно. Охотятся львы, да еще как! Просто тактика охоты у них другая – работают в одиночку, по ночам. Ну а уж тем львам, которым не посчастливилось обзавестись собственным прайдом, приходится быть особенно изворотливыми и хитрыми – такими, например, как знаменитые людоеды из окрестностей реки Цаво.

Личные имена – «Призрак и Тьма» - им дали создатели фильма (видимо, для пущей драматичности). Хотя, по совести, львы вполне заслужили такой «чести», как персональные прозвания. Заслужили как своей кровожадностью (по оценке Паттерсона, за период с марта по декабрь 1898 ими было убито сто тридцать пять рабочих, т.е. индийцев; погибших негров никто не считал), так и поражающий ум хитростью: на протяжении почти целого года все попытки людей подстеречь хищников кончались безрезультатно. Удивительно ли, что рабочие стали считать их оборотнями, если сам Паттерсон признается, что у него порою возникало ощущение, будто львы каким-то образом заранее узнают о всех планах людей и всегда наносят удар там, где их совсем не ждут.

Хотя отношения львов с людьми издавна были, мягко говоря, сложными, но никогда в истории не имели место случая такой лютой и продолжительной бойни. О причинах, породивших столь необычное явление, гадают до сих пор, выдвигают разные версии, но вряд ли когда-либо это будет установлено точно. Во всяком случае, сыграло свою роль массовое скопление людей и скота в одном месте, создавшее благоприятную обстановку для внезапных атак на обильную и неподготовленную добычу. Нечто подобное, если верить Геродоту, произошло когда-то в Греции, где, как мы знаем из мифа о Геракле, тоже некогда водились львы: вторгнувшись в Элладу с огромным войском и с еще большим обозом, царь Ксеркс столкнулся с фактом массовых нападений львов на свой лагерь.

Разумеется, сценарий содержит множество отличий от книги, причем, как это обычно бывает, отличий в неблагоприятную для фильма сторону. Общих героев у книги и фильма почти нет, за исключением, конечно же, самого Паттерсона. В книге упоминается носильщик Махина, который в фильме превращен в одного из руководителей строительства и который, в отличие от своего благополучно выжившего прототипа, гибнет от львиных зубов. В фильме труп Махины сжигают по индусскому обычаю, но при этом почему-то читают Коран. Что это могло бы значить, сделано это нарочно (ну там, показать дружбу народов и все такое) или же просто очередной ляп – сказать невозможно. Вероятнее второе.

В фильме по сравнению с книгой больше внимания и пафоса уделено собственно строительству. Временами фильм вообще напоминает советское производственное кино о том, как «воля и труд человека дивные дивы творят», о радостях совместного труда людей разных вер и национальностей, о том, как это прекрасно – строить мосты, которые соединяют и т.д., и т.п. Особо примечателен в этом отношении тот момент, когда, закончив один из этапов возведения моста, Паттерсон и Махина с гордыми улыбками показывают друг другу свои руки – вот, мол, на что мы способны!
 
В книге Паттеросна картина несколько иная – все же действие происходит не в стране победившего социализма, а в зените империалистической эпохи: Паттерсон стремился ввести среди рабочих потогонную сдельную систему оплаты, рабочие не соглашались, - словом, обычная классовая борьба, так и слышится загробный смех Маркса. Дело дошло до того, что рабочие пытались Паттерсона убить, и никогда ни на какой охоте на людоедов он не был так близко к гибели, как в тот момент, когда его окружили представители возмущенного индоафриканского пролетариата.


Но в американском фильме 1996 года, понятное дело, такого не показали. К чему заморачиваться, когда и так понятно, что никакой классовой борьбы не существует, что ее выдумали коварные русские, чтобы поработить весь мир.
 
Еще одно отличие, на которое сразу обратят внимание те, кто хоть поверхностно знаком с историей двух людоедов. В фильме у львов пышные гривы, в то время как в реальности обо людоеда были безгривые. Львы в Цаво вообще все поголовно либо вообще лишены гривы, либо же она у них только обозначена. В этом я сам имел возможность убедиться.
 
Часть этих фотографий выкладывалась когда-то на Старом Порко. Львы из Цаво - прошу любить и жаловать.

 
В данном случае отступление от исторической правды вполне оправдано чисто эстетическими соображениями. Ведь любой фильм – прежде всего картинка, а картинка должна быть красивой. Лев же красив тогда и только тогда, когда у него пышная грива. Вот создатели фильма и наделили Призрака и Тьму шевелюрами, которые нередки, к примеру, у ангольских львов, но ни в коем случае у их собратьев из Цаво.


Создатели фильма поступили совершенно правильно, иначе как бы зрителю всерьез относиться к бритым хищникам? Лысые львы – все равно что стриженные бабы из недавнего отечественного шедевра об ударницах Бочкаревой. «БатальонЪ» - нагляднейший пример того, как чрезмерное следование исторической правде идет картине только во вред. Понятно, что ударницы стриглись на лысо, потому что с тифом шутить не приходилось, но ведь кино – не иллюстрация к лекциям по истории, зрители хотят получить эстетическое наслаждение. А толпа лысых баб – это зрелище на очень большого любителя. Ну да это к слову.


Критики, надо заметить, приняли фильм прохладно. Конечно, немалая часть их упреков, как водится, была вздором. Ну, например, насчет того, что характеры слабо разработаны (мало нудных диалогов о смысле жизни и о детских психотравмирующих переживаниях). Или что, дескать, фильм вытягивается исключительно за счет натурных съемок и дрессуры (а каким, спрашивается, должен быт фильм про охоту на диких зверей в Африке?!).

В фильме все настоящее – и пейзажи, и люди, и львы. Тут нет обмана мультяшных дорисовок: если на экране мы видим, как на героев сверху прыгает лев, то на них таки действительно прыгает настоящий лев; дрессировщик, слегка подталкивающий зверя, в кадр, понятное дело, не попадает.


Но, безусловно, есть у фильма и серьезные огрехи, причем не малые. К уже упомянутым можно добавить странное расщепление главного персонажа.  Для чего-то сценарист раздвоил целостный и мощный образ Паттерсона и ввел в действие вымышленную фигуру ковбойской наружности – Ремингтона. Этот персонаж, едва появившись на экране, в пошлых голливудских традициях называет себя дьяволом. Потом он подолгу резонерствует все в той же псевдопсихологической манере, изрекая банальности с видом Будды или Сократа («Тебя сегодня достали. Вставать или нет – решать тебе» и все в том же духе). Еще он приводит на охоту племя масаев – исключительно ради того, чтобы дать режиссеру возможность ввести в фильм африканские танцы. Племя масаев изображают представители народа самбуру – родственного, но все-таки другого. Ошибка весьма распространенная (в фильме «Белая масаи» тоже сплошь самбуру заместо масаи) и, пожалуй, для европейца простительна, как простительно было бы перепутать серба с хорватом (конечно, не с точки зрения серба или хорвата).

Ненужность, вторичность и чужеродность этого образа не перевешиваются даже актерскими дарованиями и обаянием Майкла Дугласа. Говорят, что роль придумали специально для него (Дуглас выступал одним из продюсеров фильма). Если так, то это лишнее доказательство того, что искусство не терпит вмешательства – как идеологического, так и финансового.

Фильм все же получил «Оскара» - за звуковой монтаж. И по праву – львиный рык, шум саванны – все сделано на высшем уровне, как и музыкальное оформление, представляющее собой причудливую смесь африканских и ирландских мотивов.
 
В целом, однако же, критики были правы – недостатков у фильма масса. Тем не менее, смотрится он на одном дыхании. И на одном же дыхании пересматривается. Происходит это только по одной причине – фильм обращает к вечной теме, к одному из основных сюжетов человеческой истории, к главному лейтмотиву искусства: герой сражается со львом.

 
Память предков заставляет нас с ужасом смотреть на кошачьих хищников и благоговейно почитать тех, кто сокрушает в единоборстве тигра (как Маугли), барса (как мцыри) или льва, как… о, тут недостатка в героях нет, выбирать можно на любой вкус. Вот Геракл, вот библейский Самсон. Сколько подвигов они совершали, сколько врагов положили, а вот помнят их, в первую очередь, благодаря львам. Геракл вообще начал свою карьеру со льва, это стало ему своего рода вступительным испытанием.

Но не только легендарные герои, но и вполне реальные исторические личности изображались победителями львов. Если верить памятникам, ассирийские цари боролись со львами голыми руками. Египетские надписи предписывают фараонам десятки убитых хищников. Часто поминаемый Рамсес II уверял, что у него имелся собственный ручной лев, который помогал ему сокрушать врагов. Наконец, мало кто упомянет о первых христианах, не вспомнив при этом сначала о Колизее, а потом о львах.

На протяжении фильма герои несколько раз подчеркивают свое индифферентное отношение к религии. В ответ на полушутливое хвастовство проповедника Старлинга о том, что он непременно обратит в «истинную веру» если не всю Африку, то уж, по крайней мере, своих товарищей, Паттерсон сообщает, что его родители принадлежали к разным конфессиям, а чернокожий Самюэль иронически замечает: «У меня четыре жены. Удачи!».

На самом деле они лукавят. Мнимый религиозный скепсис – всего лишь дымовая завеса, отвлекающий маневр, под прикрытием которого в фильм вводятся библейские отсылки.

Взять хотя бы переезд Паттерсона из Момбасы в Цаво. В книге сказано, что животных было трудно разглядеть, поскольку они прятались в пролеске, и только один раз за поездом погнался страус, заплативший за это своей жизнью. В фильме же перед Паттерсоном проходит настоящий звериный парад – жирафы, бегемоты, гиены, антилопы, - и все под величественную, эпическую музыку…, Пожалуй, это один из наиболее сильных моментов фильма.  Паттерсон попутно поражает Старлинга познаниями об анатомии и поведении африканского зверья, которые взялись у него буквально из неоткуда.

Это, конечно, напоминание о библейском тексте, когда Бог приводит к Адаму всех сотворенных животных, чтобы человек дал им имена (а вот откуда Адам брал имена – это загадка, волновавшая не одно поколение средневековых ученых): "Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей" (Бытие, 2:19).

Позже в фильме Библия цитируется уже напрямую – рыдая над погибшим Старлингом, Паттерсон вспоминает о Данииле во рве львином. Цитата звучит двусмысленно, даже провокационно и чуть не с вызовом. Поскольку, в отличие от библейского пророка, Стралинг погиб от львиных когтей, фраза «Бог твой, Которому ты неизменно служишь, мог ли спасти тебя от львов?» (Даниил, 6:20) похожа на упрек, а дважды повторенное «я не сделал преступления» (Даниил, 6:22) превращает причитания Паттерсона в жалобный вопль: за что?!

И вправду, за что? Уж кто-кто, а симпатичный, хоть и нудноватый Старлинг смерти не заслужил. Или Бог вообще ополчился против строительства этой железной дороги?
Не зря же современники тех событий, куда лучше нашего поколения знакомые с библейской историей, вспоминали, как львы мешали иноплеменникам отстраивать и заселять отнятую у израильтян Самарию. В самом начале фильма непосредственный начальник Паттерсона, буржуй и несимпатичный, формулирует цель с предельной откровенностью – «Спасти Африку от африканцев», то есть поработить и Африку, и ее жителей. И строительство железной дороги, несомненно, служило интересам колонизаторов – не зря местных невозможно было заставить работать там, и британцами пришлось навезти индийцев.

Потомки этих индийцев до сих пор живут в Кении. Как, впрочем, до сих пор стоит и работает железнодорожное полотно, которое строили люди, подобные Паттерсону. Я вижу это полотно каждый раз, когда подъезжаю к Цаво. Кстати, в одном из моментов фильма Самюэль говорит, будто «Цаво» на каком-то туземном языке означает «место, где умирают». Не знаю, правда это или выдумка сценаристов, но, во всяком случае, сейчас это место совсем не страшно. Так что колониализм и империализм принесли на эту землю не одно только зло.

Если в фильме Паттерсон изображен религиозно индифферентным, то в жизни он вряд ли был таким. Известно, что он был приверженцем христианского сионизма (во время первой мировой он даже стал офицером в еврейском батальоне, воевавшем против турок). А христианский сионизм предполагает известную фундаменталистскую упертость, характерную для ряда протестантских вероучений.
 
Все христиане почитают Библию, но только протестанты понимают ее буквально. Отсюда, например, склонность протестантов к креационизму: если написано, что Бог создал мир за шесть дней, значит, за шесть и баста! Закономерным образом именно в среде протестантов зародился христианский сионизм. Если большинство христианских богословов толкуют все пророчества об «избранном народе» как относящиеся к крещенным, то христианские сионисты настаивают на буквальном понимании – речь идет о еврейском народе, который, в соответствии с дословным пониманием пророчеств, должен возобновить Израиль, отстроить Храм, принять Христа и т.д. и т.п.

Поучаствовав по мере сил в возрождении израильского государства, Паттерсон, однако же, не остался в нем жить, а предпочел доживать свой век в Соединенных Штатах. Шкуры убитых им львов он подарил одному чикагскому музею, где из них сделали чучела. Говорят, правительство Кении время от времени просит американцев вернуть львов на родину, но пока что без особых подвижек.