Зашёл, представился:
Логин:
Пароль:
Забыли свой пароль?
Войти как пользователь:
Войти как пользователь
Вы можете войти на сайт, если вы зарегистрированы на одном из этих сервисов:
Рыть:

БисерА

теги:  санаторий "Белочка", "ХрестоматьЕё", "Хрюша на районе", "Кровь Христова", классика, кино, история, еда, комикс.

07.11.2019

Три сказки о Курте

from_zakr.jpg tn_porkids.jpg

Три сказки о Курте (Kurt Series)
Три сказки о Курте (Kurt Series)

Автор: Эрленд Лу
Перевод: Ольга Дробот
Иллюстрации: Ким Юртхёй
Издательство: Азбука-классика
Тираж: 5 000
Возрастные ограничения: средний школьный возраст

Итак, Норвегия. Для современных свинят придётся пояснить, что это такая страна, рядом со Швецией, где живёт наша любимая тётушка Пернилла. Книжка, в первую очередь, нацелена на мозги норвежских свинят. Во вторую – на подрастающее поколение освобождённой от тоталитаризма Украины (на эту мысль навёл характерный оселедець и усы главного героя). В третью – на остальных мини-европейцев. До России, судя по всему, добралась в виде гуманитарной идеологической помощи: так, заронить в несколько неокрепших мозгов гнилые зёрна – и нормально.

Все диалоги в книжке написаны почему-то без тире. И даже без кавычек. Либо специальный уникальный авторский «стайл», либо у похмельной тётки-редактора под кнопкой «минус» засох таракан.

Предисловие автора (Эрленда Лу):
…Потом я написал эту книгу, и то, что ты читаешь ее, означает одно из двух: или ты нарушил норвежский закон о ксерокопировании, и тогда тебе надо бегом бежать в ближайшее отделение милиции и оформлять явку с повинной, или ты держишь в руках отпечатанную в типографии книгу, и тогда всё в ажуре.

Итак, главный герой:

Знакомьтесь: это Курт. Вот уже очень много лет, чуть не с пеленок, Курт водит автопогрузчик, по-норвежски говоря, – трак. Нет, сперва, конечно, Курт, как положено всем детям, ходил в школу. Это дело оказалось не по нему, и Курт вечно был не в духе. Но едва его выпустили из школы, он завел себе трак, стал водителем, и жизнь наладилась.

К слову, все рассказы про Курта начинаются одинаково (страницы две-три одного и того же текста). Тем самым автор избавил юных читателей от необходимости заморачивать себя соблюдением такой хрени, как хронологическая последовательность.

Курт обводит взглядом пристань. Она, можно сказать, пустая. И Курту приятно, что можно сказать, что она пустая.

И пристани приятно, что Курту приятно, что можно сказать, что она пустая… Вот так иногда автор впадает в ступор и может жечь глаголом на протяжении десятка абзацев. Под эти успокаивающие мантры, наверное, хорошо прожёвывать чипсы со вкусом картофеля. В остальных случаях – хочется незамедлительно бросить книжку в костёр. Желательно, вместе с автором.

Тогда все принимаются здороваться с негром. Джимми, что весьма удачно, знает немного норвежский и рассказывает, что наткнулся на Бада, когда тот писал на машину. Бад, ну ты же знаешь, нельзя писать на машины, тут же отзывается Анна-Лиза.

Мочеиспускание – обязательный элемент любой современной детской книжки. Тинэйджер – существо злопамятное. Не найдет про «ссаку» – запомнит имя автора, напишет его на стене подъезда в комбинации с нехорошим словом и в следующий раз точно уже не купит.

Он практически всегда сидит в своей комнате на стуле и наливается сладкой шипучкой. Ну и писает потом, конечно. Они все вместе не писают столько, сколько один маленький Курт. Предположительно он является чемпионом Норвегии по отливанию, но, с другой стороны, это трудно сказать наверняка…

С автором Эрлендом Лу у свинят связаны исключительно позитивные эмоции. Метит какой-нибудь «кул мэн» угол своей школы и, пока «кул» струя разбрызгивается на «кул» кеды, карапуз вспоминает дяденьку Эрленда, а подкаченные силиконом губы шепчут: «Кул, бля!».


Сожалею, продолжает он, взглянув на часы, но времени на разговоры с дураками из полиции у меня сейчас нет. Называть полицейских дураками противозаконно, говорит полицейский. С вас штраф пятьсот крон. Всего-то! говорит Курт, и ещё раз обзывает его дураком из полиции, а также идиотом.

Современный подросток – жалкое чмо, если он уважает закон и его представителей. Дядя Эрленд, изображая копов тупыми скотами, достойными непременного оскорбления, сближается с пылкими юношами ещё сильнее.

Сюжетный поворот рассказа привёл к тому, что какой-то матрос нашёл высоко в горах (хуй знает, каким девятым валом его туда занесло) алмаз и отдал его Курту, главному герою. Тот сдал камушек барыгам, адски обогатился и позволил себе быть не таким, как все. Общество мудака немедленно покарало, вернуло в строй и вправило мозги. Рассказ заканчивается отличной итоговой моралью:

Разве можно было представить, что я сделаюсь таким ужасно противным? И они все вместе усаживаются перед телевизором и смотрят какую-то скучную ерунду, заедая ее чипсами и запивая газировкой. Постепенно им надоедает смотреть, и они уходят спать.

Размеренная жизнь телезрителя-потребителя – что может быть прекраснее для рядового быдла? А жить полноценно – удел избранных и богоподобных телевещателей и товаропроизводителей.

Все норвежское почти непременно оказывается лучше всего ненорвежского, говорит Коре. Например: норвежский печеночный паштет неизменно лучше датского и шведского, и чем дальше от Норвегии, тем паштет хуже. В результате в Китае паштет имеет вкус какашки, слышал я.

Подростковый кул-рейтинг книги растёт от абзаца к абзацу. Знал бы Николай Носов, к чему надо стремиться, наполнил бы говном свой Солнечный город по самые крыши крутящихся многоэтажек.


А что если я прокрадусь к ним и пописаю на их сосиски? Тогда небось корабли вернутся к нам? Что за несуразное предложение! Ты еще глупее, чем я думал, отвечает Гуннар. А если покакать?

Можно себе представить, как брызнут слюни восторга изо рта прочитавшего эти строчки подростка! Потащится, а потом ещё и в школе друзьям расскажет. Кал – это кул! Кал – путь к творческому успеху.

А между тем, повествование достигает своей кульминации: в норвежский порт попадает контейнер, под завязку набитый нелегальными иммигрантами. Начинается интенсивное обучение основам толерантности.

А у меня на работе один товарищ говорит, что не верит, будто все эти пришлые так уж мучились дома. Он говорит, что некоторым просто наскучило у себя там, захотелось полакомиться нашим паштетом и, если выйдет, отнять у нас работу. Кто именно так говорит? спрашивает Анна-Лиза непривычно сурово.

Курт выступает в роли заблуждающегося норвежского скинхеда, который недолюбливает прекрасных чужеземцев и относится к ним с подозрением. Анна-Лиза, жена говнюка, наоборот – правильно разобралась в постулатах демократии и методично расставляет все по местам (в том числе, и раскатившиеся шарики в мозгах норвежских детишек).

Коре не нормальный, говорит Анна-Лиза. А для Норвегии очень хорошо, что в нее переселяются иностранцы, потому что от них мы получаем новые блюда, танцы, музыку, новые идеи и много чего потрясающе интересного.

Без шаурмы и лезгинки норвежцы попросту вымирали, как нация. Слава Аллаху, вовремя спохватились.


Это, конечно, не больно удачно, что ты, Бад, остался без места, но я совершенно уверена, что мальчику из Африки оно нужнее, чем тебе. И представь себе, как интересно будет ребятам, когда в садике появится африканец. Он угостит их вкусными африканскими блюдами и познакомит с африканской музыкой.

И вообще, ленивые норвежцы могут сидеть со своими выродками и дома. А приезжим совершенно некогда: ведь они с утра до вечера продают на улицах экзотические растения и приобщают несовершеннолетних норвежек (которые без паранджи) к своим национальным традициям.

Мой имя Рашид, как ваш имя? говорит он. Ты извиняй, мы не ходили туалет много месяцев, говорит Рашид и что-то кричит в контейнер. Оттуда немедленно выбегает толпа людей. Они появляются из всех щелей. У некоторых темные только волосы, у других и кожа тоже. И всем нужно хорошенько пописать. Они отбегают к краю пристани или за контейнер и писают, что есть мочи.

Во время уроков терпимости следует подогревать интерес подростка-читателя струями горячей мочи. Иначе заскучает и перекинется на комикс про Человека-Селёдку.


Папа, я, кажется, влюбился. Я встретил в контейнере такую девочку! Мы хотим пожениться. Это Фатима, представляет Бад. Моя невеста.

Бад несовершеннолетний. Фатима – тоже. Но какая разница? Первичнее всего – свобода и уважение чужих обычаев.

Мы хотим остаться в этой стране, говорит Рашид. Мы долго мечтали попасть в Норвегию. Мы слышали, что это красивая страна, населенная хорошими и душевными людьми.

Здравствуйте все, говорит Анна-Лиза. Мне нравятся такие люди, как вы, то есть приехавшие из других стран. Мы, норвежцы, холодные и загадочные, а вы горячие и потрясающе интересные. Кроме этого я привезла еду, одежду и стиральную машину. Рашид подходит к Анне-Лизе и целует ее. Он целует ее так долго, что Анна-Лиза начинает краснеть, а по виду Курта легко заподозрить, что ему это не по душе. Хмуростью разит от трака за несколько метров.

Добро пожаловать в Норвегию, говорит Анна-Лиза. Я хочу воспользоваться случаем и извиниться за своего мужа. У него засор в мозгах.

Следует отметить, добрый Рашид не режет проклятую собаку Курта ножом. Это ещё раз доказывает, что нелегальные иммигранты – очень полезная для Норвегии субстанция.

В Норвегии хватит места на всех. Здесь ведь мало кто живет. А нас всего двенадцать, говорит Рашид.

Каждый из 12 пригласит ещё 12 своих родственников и т.д. В результате формула «мало кто живёт» утратит всякий смысл.

Тебе одолжили куртку. Почему ты не надеваешь ее? Я не люблю куртки серого цвета, это скучно, говорит Рашид. Но все нормально. Переживу. Где была моя голова? говорит Анна-Лиза. Ты не можешь быстренько смотаться домой, обращается она уже к Курту, и привезти свитеров поярче. У тебя есть красный. Ты его почти не носишь.

Рашид молодец. Не унижается перед белой сволочью только лишь за то, что они его обогрели, одели и накормили. Неверных следует ставить на место, пока они ещё тёпленькие.


Далее Анна-Лиза приступает к легализации контейнерных выкидышей. Она оформляет специальные анкеты-прошения с целью получения вида на жительство. Приходится регистрировать даже воздушный шарик Фатимы:

Только что же писать? То же самое, что писала остальным, говорит Бад. Что он подвергался на родине преследованиям и гонениям, и у него не было иного выхода, кроме как бежать? Фатима кивает. И что если его вышлют, то на родине его ждёт тюрьма, добавляет Бад.

Видимо, шарик там у себя тоже, как и все, герыч толкал.

Мокка поет о том, как она скучает по дому, говорит Рашид. О горах, откуда она родом, о своей дочке и о том, как ей трудно в чужой и холодной стране.

Назревает конфликт, связанный с притеснением малых народов. Своим блядским холодом эти гондоны просто вынуждают их всех пустить под нож, как баранов.

Рашид, я думаю, тебе лучше поехать с нами и переночевать в доме, в тепле, говорит Анна-Лиза. С удовольствием, отвечает Рашид. Я уже много месяцев не спал в нормальной кровати. Вот именно, говорит Анна-Лиза, полнейшая безответственность заставлять тебя, с таким чудовищным кашлем, ночевать в холодном контейнере.

Националистический супруг Анны-Лизы проявляет свою нетолерантную сущность:

По мне, этот Рашид интересен примерно так же, как тухлая сосиска, говорит Курт. Рашид срывается с места, и в следующую секунду они уже катаются, сцепившись, по полу, дергают друг друга за волосы и кусаются. Курт, знаешь что, говорит Анна-Лиза. Это невиданно! Всякому издевательству над гостями дома есть предел. Правда, давай-ка ты лучше уматывай отсюда побыстрее.

Закономерная участь всякого фашиста. Ещё раз отметим – Рашид снова не брал в руки нож!

Всем привет, говорит Анна-Лиза. И от Рашида тоже. Он так переел, бедняга, что заснул на диване. Но у меня для вас потрясающие новости. Пришел ответ на вашу просьбу оставить вас жить в Норвегии. Здесь каждому отдельное письмо.

Но по всем законам жанра следует ввести в повествование жёсткий облом, чтобы усилить страдания хороших людей. Проклятые власти, попавшие под влияние профашистских молодчиков в правительстве, ответили безжалостным отказом:

Дорогая Фатима, Норвегия очень красивая страна, жить в которой суждено не каждому. Весь народ, который нам нужен, у нас уже есть, и мы предпочитаем работать для того, чтобы уроженцы Норвегии имели бы больше денег, машин и яхт, а не выбрасывать деньги попусту на таких, как ты. Другими словами, и мечтать забудь остаться здесь. Ты нам не нужна, к тому же у тебя и внешность странная, на наш вкус. Счастливого пути. Приветик, Государство.

Разрешили остаться только шарику (с условием, что вместо опасного герыча он будет торговать полезной марихуаной).


Но всё, конечно же, разрешится. Курт, заебавшийся ночевать в контейнере, признает свою ошибку и подружится с добрым Рашидом. Бад с Фатимой отпразднуют детскую свадьбу. Иммигранты случайно спасут короля Норвегии. За это им сразу всё разрешат. Прекрасных нелегалов с готовностью жаждут принять в свои объятия Канада, Япония и Финляндия.

Хуюшки, нам, норвежцам, они самим нужны.


proc_mid_doc.jpgВывод Доктора Коцмана:
В общем, книжица дядюшки Эрленда – отличное средство для превращения мозга в податливый паштет.

Комментарий Комиссара:
А Норвегия, между тем, завоевала славу страны с самыми мягкими условиями для въезда иностранцев.
comment_piovra.jpg


Теги: бисер, классика, "Хрюша на районе"
Количество показов: 11251
Кем создан (имя): (_0wl) _0wl
Автор:  Доктор Коцман

Возврат к списку



P.S. Плюс, зацени случайный бисер.