Как хоронили Генри Пушеля.
Случилось горе. Так бывает. Вот живет себе, живет, а потом вдруг раз! И кирдык. Вообщем умер. Ну, что делать, надо хоронить. Хотя СП кричал, что мол он не умер, а его убил Филин и по этому нефиг хоронить, а можно приготовить из Пушеля хорошее питательное блюдо, но все (вся стая) сказали:
- Енот! Он умер, а мертвячину мы не едим. Поэтому ты займись похоронами, а в помощники тебе даем Свинотавра. Вот вам деньги, подготовте все достойно. А мы пошли готовится к Прощанию.
И вот тут уместно привести цитату: C'est plus qu'un crime, c'est une faute.
На деньги, выделенные сообществом на похороны, было куплено две бутылки "Chivas Regal 12", полкило хамона, ящик портвейна "Алушта" и два сырка "Дружба".
Помянув безвременно почившего, уже порядочно посиневшего Генри, у подельников возник вопрос: А как собственно хоронить будем? В чем?
Свинотавр, как продвинутый и передовой, предложил завернуть несчастное тельце в ресторанную штору, вывести в Индию, и сжечь на берегу Ганга.
- Нет, сказал Енот, в Ресторан придут люди и мы должны им предъявить труп Генри в лучшем виде.
Из подземных хранилищ Ресторана Енот приволок ящик от апельсинов. Из Марокко. Переложив в него тельце коченеющего на глазах Генри, подельники поняли, что возникла проблема. Хоть Пушель никогда не отличался большими размерами, был вообще мелок, но ящик оказался еще меньше. Задние копытца Генри свешивались из ящика - гроба.
- Это ничего, сказал СП, накрыв несчастное тельце салфетками, машинально присыпав укропом, корицей и кетчупом, а гроб мы на пол положим. Тогда задние копытца паралелльно земле закоченеют. В размер будет выглядеть.
На том и порешили.
Ресторан. Траурное прощание.
К Ресторану съезжалися Ролсс-Ройсы. У кого их не было приезжали на такси. У кого не было денег на такси приехали на трамваях, тролейбусах, автобусах и метро. Элерон печально кружил на аэроплане и не мог приземлится. На ВВП, перед Рестораном, СП открыл рынок продаж китайских товаров. Ничего личного, только бизнес.
В зал прощания, где уже лежал окочаневший, укрытый салфетками, присыванный укропом, корицей и облитый кетчупом Генри Пушель, входили синьориты в траурных коротких юбках, кабаны во фраках и смокингах.
На лицах их была печаль. Но она, я на это очень надеюсь, была светлой.
Случилось горе. Так бывает. Вот живет себе, живет, а потом вдруг раз! И кирдык. Вообщем умер. Ну, что делать, надо хоронить. Хотя СП кричал, что мол он не умер, а его убил Филин и по этому нефиг хоронить, а можно приготовить из Пушеля хорошее питательное блюдо, но все (вся стая) сказали:
- Енот! Он умер, а мертвячину мы не едим. Поэтому ты займись похоронами, а в помощники тебе даем Свинотавра. Вот вам деньги, подготовте все достойно. А мы пошли готовится к Прощанию.
И вот тут уместно привести цитату: C'est plus qu'un crime, c'est une faute.
На деньги, выделенные сообществом на похороны, было куплено две бутылки "Chivas Regal 12", полкило хамона, ящик портвейна "Алушта" и два сырка "Дружба".
Помянув безвременно почившего, уже порядочно посиневшего Генри, у подельников возник вопрос: А как собственно хоронить будем? В чем?
Свинотавр, как продвинутый и передовой, предложил завернуть несчастное тельце в ресторанную штору, вывести в Индию, и сжечь на берегу Ганга.
- Нет, сказал Енот, в Ресторан придут люди и мы должны им предъявить труп Генри в лучшем виде.
Из подземных хранилищ Ресторана Енот приволок ящик от апельсинов. Из Марокко. Переложив в него тельце коченеющего на глазах Генри, подельники поняли, что возникла проблема. Хоть Пушель никогда не отличался большими размерами, был вообще мелок, но ящик оказался еще меньше. Задние копытца Генри свешивались из ящика - гроба.
- Это ничего, сказал СП, накрыв несчастное тельце салфетками, машинально присыпав укропом, корицей и кетчупом, а гроб мы на пол положим. Тогда задние копытца паралелльно земле закоченеют. В размер будет выглядеть.
На том и порешили.
Ресторан. Траурное прощание.
К Ресторану съезжалися Ролсс-Ройсы. У кого их не было приезжали на такси. У кого не было денег на такси приехали на трамваях, тролейбусах, автобусах и метро. Элерон печально кружил на аэроплане и не мог приземлится. На ВВП, перед Рестораном, СП открыл рынок продаж китайских товаров. Ничего личного, только бизнес.
В зал прощания, где уже лежал окочаневший, укрытый салфетками, присыванный укропом, корицей и облитый кетчупом Генри Пушель, входили синьориты в траурных коротких юбках, кабаны во фраках и смокингах.
На лицах их была печаль. Но она, я на это очень надеюсь, была светлой.